"Я в рубашке родился", -
Признавался, бывало, нам.
Права «видеть» лишился
И не мог «читать» по глазам.

До последнего бился,
Чтоб всем легче жилось.
Уходя, не простился,
А иначе труднее б пришлось.

Каким же был тот миг?
И вдох у последней черты?
Чей образ тогда возник
В ореоле земной красоты.

На взлёте надежд и мечты
Остались мы, дети и внуки
У его последней черты
Стихли жизни земной звуки.

Его побед и поражений,
Порой, в одиночку сражений
Не за себя, а за людей,
Он мудр был и был сильней.

Живым не ведом этот час
Прощальных мыслей навсегда.
Свет ярко вспыхнул и погас
Не правда, будто без следа.

Остались добрые дела,
Его советы, наставленья,
Чтоб души не пленила мгла,
Зла и алчности затменья.

Спасибо, что он жил,
Не прислуживал, служил,
Оставил в памяти свой след,
Похожий больше на рассвет.

Мариям Иминова